Идеи и Идеалы

В статье анализируется ключевой смысловой аспект понятия события в философии М. М. Бахтина, связанный с пониманием бытия как самопревосхождения. Показано, что у Бахтина онтическая позиция человека определена как его производительное участие в бытии сущего в целом. Это выдвижение человека посредством поступка к онтическим «краям», к «последним границам бытия и обеспечивает упомянутую «бесконечность» целого, инициируя его прирост и преображая его в самопротиворечивое целое, нецелое целое, т.е. в такое целое, которое трансцендирует себя в поступке причастного ему человека. Именно поэтому у Бахтина речь идёт об «открытой событийности бытия», в которой заданность преодолевает ограниченность (конечность) данности. Представление о равном себе бытии сущего в данном ракурсе оказывается фантастическим, не имеющим отношения к реальности. Подлинно релевантным является представление о сбывающемся сущем в целом. Подлинное бытие – это событие, превосходящее себя бытие сущего, потому что реальность не есть сама по себе, но она происходит со мной, деятельно становящимся собой. Действительно есть лишь то, что происходит, что сбывается благодаря поступающему участию ответственного субъекта. Происхождение означает открытость, разомкнутость происходящего.

В статье рассматриваются перспективы дальнейшего развития концептуализации понятия наследственности в широком спектре биологических и социогуманитарных аспектов в рамках их синтеза. Таким способом осуществляется переход от одного этапа познания к  другому, более глубокому. В процессе познания отображенные в понятиях новые стороны реальности фиксируются в терминах. Понятие наследственности является основополагающим понятием генетики. Оно в единстве с понятиями изменчивости и отбора обозначает феномен передачи потомству материальных факторов, определяющих развитие признаков организма в конкретных условиях среды. Анализ исторически развивающихся представлений о наследственности является важной философско-методологической проблемой генетики.  Научный язык есть открытая система понятий, постоянно расширяющаяся за счет включения знаний о новых сторонах исследуемой реальности и углубляющаяся за счет обнаружения новых свойств, структурных элементов и т.д. Поэтому научный язык является своего рода базовым информационным кодом науки. Это значит, что история науки может быть представлена как история развития ее понятий. Уяснение исторического пути развития концептуального аппарата науки, характера и степени ее влияния на решение практических задач, ее вклада в развитие познания и культуры в целом позволяет адекватнее оценивать  современное ее состояние, выявлять ее трудности и точки роста, способствовать определению перспектив ее развития. В статье представлена программа исследований перспектив концептуализации понятия наследственности, составленная на основании представлений крупнейших генетиков современности.

Предметом статьи является вопрос о категории сущности, специфике ее познания и условиях достижения полноты осуществленности сущего в трактатах Аристотеля «Физика», «Метафизика», «Категории», «О душе». Ключевым тезисом является указание Аристотеля на ошибочность отождествления сущности и сущего, при том, что отличение сущности от любого иного сущего представляет собой серьезное затруднение, поскольку не любое сущее является сущностью. В работе анализируется аристотелевская классификация сущностей, выявляются их важнейшие критерии и условия бытийствования. Сопоставляются подходы Аристотеля и Платона к способу постижения сущностей. Ставится вопрос о различении подлежащего и сказуемых у Аристотеля, неоднозначной роли сказуемых в бытийствовании и познании сущностей. С одной стороны, сущность является онтологическим основанием ее предикатов-категорий, а с другой, только благодаря категориям сущность может быть описана и познана. Более того, по мысли Аристотеля, самосущее не только открывается, но и обретает свое существование через присущее: ничто не есть без того, какое оно есть. Сравниваются позиции Платона и Аристотеля в отношении вопроса о возможности движения и изменения сущностей. Обосновывается тезис о том, что, хотя сущности относятся к онтологическим началам и представляют собой причины и условия существования вещей, их бытие представляет собой не статичное пребывание в качестве чистых, независимых от материального субстрата форм, а единство достигания и достижения энтелехии определенных сущих, т.е. единство цели, процесса и результата.

В книге, посвященной памяти выдающегося российского философа Александра Павловича Огурцова (1936 - 2014), участвуют его друзья, коллеги и ученики, с кем ему было свободно жить и мыслить. Философия для А.П. Огурцова представляла предельный способ отношений человека и мира, тематизацию смыслов такого отношения к миру, обществу, культуре, к самому себе и к другому. Особое внимание он направлял на философию науки, которая, как пишут некоторые его друзья, близко не напоминала одноименной позитивистской универсальной систематики, которую сегодня переоткрывают заново и заставляют учить студентов, магистрантов и аспирантов. Главным было чувство «материкового слоя», фундаментального исторического залегания любого научного знания, выражающего себя в логике, которая может быть открыта только философу и закрыта для систематизатора. Образ мысли А.П. Огурцова был образом его жизни – не случайно многие статьи посвящены именно его бытию философом.

Представители отечественного неоевразийства, стремясь глубже укоренить эту интеллектуальную традицию, обратились к выявлению и анализу евразийских мотивов в русской классической литературе XIX в. Данная исследовательская установка исходит из предположения о наличии в художественных текстах структурных компонентов, которые соответствуют евразийскому видению России как «срединного мира» в дихотомии «Восток» и «Запад».  Автор статьи, используя метод структурного анализа, выявляет наличие таких компонентов в романе Николая Чернышевского «Что делать?». Один из них представлен в структурном ядре романа в виде четких антропологических оппозиций по двум повествовательным функциям: внешнему облику и характеру (темпераменту) героев. Другой компонент представлен в образе Рахметова. Автор приходит к выводу о том, что Рахметов – это первый в отечественной литературе полноценный образ евразийца. В то же время идеология этого образа, навязанная автором читателю, вступает в противоречие с тем художественным материалом, который использован для его построения. Это обусловлено тем, что сам Чернышевский не являлся евразийцем, а был типичным западником, который считал, что восточные компоненты в русской культуре препятствует развитию России и нуждаются в подавлении.

В статье обсуждаются вопросы взаимодействия между экономической наукой и смежными научными дисциплинами применительно к региональным исследованиям. Рассмотрены основные цели и принципы экономического районирования и структурирования и выделения регионов различного уровня, принятые в экономической науке. Показано, что с экономической точки зрения выделение регионов осуществляется, главным образом, исходя из целей управления и аналитики. Выделяются причины экономического «империализма», т.е. пересечения экономистами демаркационных линий других научных дисциплин. Главной особенностью экономического подхода в историко-экономических и региональных исследованиях являются использование экономических моделей, количественных методов и собственного понятийного аппарата. Кратко описаны основные подходы, используемые при изучении Сибири и ее регионов в исследованиях, проводившихся в Институте экономики и организации промышленного производства (ИЭОПП) СО РАН в советский и постсоветский периоды. Сибирь является объектом исследований со стороны разных научных дисциплин на протяжении по крайней мере 200 лет. Проводится сравнение ключевых идей и подходов при исследовании Сибири специалистами различных наук в последнее время и обсуждаются различия между ними. Рассматривается концепция мегарегиона с точки зрения экономической науки и задаются направления дальнейших исследований Сибири в этом ключе.

В своем интервью проф. С.Д. Валентей говорит о важности и непреходящей актуальности марксизма как научного направления, о потере нашей марксистской школы и о связанных с этим проблемах в экономической науке и экономическом образовании. Анализируется проблематика бережливого производства, нового качества экономического роста, социологии народонаселения, отмечается приоритетность советских исследований этой тематики. Характеризуется специфика российского капитализма. Речь также идет о псевдообразовании и покупке дипломов. Обосновывается необходимость прихода к управлению нового поколения экономистов, свободных от неолиберальных и других штампов. С.Д. Валентей утверждает, что экономическая наука не может базироваться на чтении книг и журнальных статей, хотя это тоже очень важно, без этого науки не бывает. Она базируется на полевых исследованиях. Задача сегодня – это полевые исследования конкретной реальной экономики, реальных экономических процессов.

В статье рассматривается проблема участия гражданина в политическом процессе, связанная с трудностями социальной коммуникации. Дистанцирование индивида от общественной системы формируется вследствие  негативного опыта, полученного  при столкновении с латентной составляющей политического участия.  Анализируются исторические особенности соотношения личностной самоидентификации и общественного мнения. Представлена взаимосвязь политического участия и семейной традиции. Государственное давление на индивидуальное сознание оборачивается скрытой формой социального одиночества. Чем радикальнее политическое учение, тем негативнее его отношение к проявлениям социального одиночества. Принуждение к общественному образу жизни, участию в совместной социальной деятельности формирует устойчивый феномен страха перед государством, коллективом, обладающим правом на насилие, регламентацию мировоззрения, вторжение в частную жизнь. Политические перемены трансформируют виды социального участия, ценностное значение общественной деятельности. Социальное дистанцирование можно считать потенциальной предпосылкой конфликта индивида и общества. Можно говорить о новом явлении – скрытом социальном одиночестве, т.е. разрыве внутреннего убеждения и демонстрируемого поведения. Скрытое ощущение социального одиночества трансформирует личность в показного исполнителя, заставляет переживать вынужденную публичность. Политическая система в определенных случаях является препятствием для развития социальной коммуникации.

Статья посвящена проблеме альянса человеческого и машинного. Мы встречаемся с этим мотивом в текстах таких теоретиков, как Жильбер Симондон, Жиль Делёз и Феликс Гваттари, Антонио Негри и Майкл Хардт, Мануэль Деланда и других. Чтобы прояснить мысль о машинном порабощении и моделируемом пути освобождения через установление трансиндивидуальных коллективов или технический исход, мы обращаемся к произведению Роберта М. Пёрсига, содержание которого обнаруживает близость идеям упомянутых теоретиков. Пёрсиг, наряду с Джеймсом Грэмом Баллардом, автором яркого романа «Автокатастрофа», в котором была представлена своеобразная модель перверсивной машинной сексуальности, отказывается от подозрительного взгляда на технику, переосмысливает отношения человека и машины. В этом смысле его произведение может быть вписано в своеобразный антихайдеггерианский тренд. Ярким представителем данной тенденции в области философии является Жильбер Симондон. Идеи авторов, чьи концепции рассмотрены в данной работе, подталкивают нас к необходимости принятия во внимание довольно простой мысли: вовсе не технические объекты являются источником человеческого отчуждения, многое решает вопрос подхода к машине.

Статья рассматривает проблему коэкзистенциального общения (со-бытия) в связи с постановкой проблемы ничто. Коэкзистенциальное общение определяется автором как универсальный способ сосуществования субъектов в их фундаментальной бытийной возможности. Основная проблема предпринятого исследования  может быть определена  следующим образом: возможно ли иррациональное содержание коэкзистенциального опыта выразить посредством рациональных понятий? Предлагается следующий вариант решения данной проблемы: с одной стороны, уникальное содержание опыта со-бытия выражается в понятиях на основе логической связи, но, с другой стороны, имеет место противопоставление «бытийного» мышления и общезначимости рациональных понятий. Автор сознательно выходит за рамки научного дискурса с целью более глубокого проникновения в экзистенциальную логику «проговаривания» исконных форм и способов со-бытия. Таким образом, экзистенциальный метод применяется автором с целью воспроизводства в мышлении уникального содержания опыта со-бытия  в аспектах, доступных рационализации. Цель статьи – показать и обосновать роль концепта «ничто» как фундаментального условия свободы субъектов со-бытия. Главное атрибутивное свойство ничто – отрицание уникального опыта коэкзистенциального со-бытия. Автор статьи определяет ничто как предельный смысл отрицания опыта коэкзистенциального со-бытия. Ничто со-бытия есть предельный смысл отрицания, который проявляется через множество частных отрицаний. Всякое частное отрицание опыта со-бытия есть проекция глобального ничто. Всякий коэкзистенциальный акт, направленный на упрочение коэкзистенциальной связи, являет собой акт отрицания самого ничто. По мнению автора, ничто предстаёт как условие трансформации и последующего возобновления коэкзистенциального опыта.