Идеи и Идеалы

В интервью обсуждается ряд важнейших проблем, связанных с теми социальными и технологическими трансформациями, которые радикально меняют осознание человеком своего места в государстве и среди других людей, и которые определили необходимость такого направления мысли и действия, как биоэтика. Обсуждение начинается с проблемы справедливой доступности медицинской помощи, которая оказывается связанной с положением человека, которое он занимал в советское время, когда фактически его физическое тело принадлежало государству. Государству же принадлежала и его субъектность, а его ценности и интересы представлял врач. Моральной формулой его действий выступал врачебный патернализм, представленный доктриной медицинской деонтологии. Задача настоящего времени для каждого – формирование самостоятельности, способности реализовать себя. Субъектность формируется как ответ на требования, предъявляемые различными биомедицинскими и биоэтическими практиками. Сердцевина этой субъектности схватывается понятием автономии, а формой практической ее реализации является правило добровольного информированного согласия. Эти вопросы упираются в проблему достоинства, которая, в свою очередь, глубинно связана с привычной моделью «другого», когда врач, назначая лечение, назначает его не этому конкретному человеку, а человеку обобщенному.

Обсуждается задача философской критики, состоящая в диагностике зон наиболее вопиющего несоответствия наших знаний, умений, моральных и правовых норм, философских пониманий новой реальности, влияние этой диагностики на формирование философской антропологии Б.Г. Юдина, трактующей границы человеческого в человеке как «зоны фазовых переходов». Обсуждается идея перехода от диалога к беседе. В отличие от диалога, беседа изначально многополюсна, прерывиста и нелинейна, проблемоцентрична. В конечном итоге это подводит к вопросу осмысленности жизни вообще, что, по Аристотелю, является высшей формой существования человека.

Статья посвящена анализу специфики этических теорий, заданных в рамках неопрагматистского дискурса. Исследуются предпосылки имагинативного поворота. Поскольку формирование нового образа этики осуществляется сторонниками прагматизма за счет критики рационалистической традиции, на первый план выходят те категории, которые традиционно связывались со сферой чувственности, с эстетикой. Так, плодотворность решения моральных вопросов в прагматической этике непосредственно зависит от того, насколько активно задействуются ресурсы воображения. В статье предлагается использовать новый термин «имагинативный поворот», схватывающий содержательную специфику подобных этических теорий. Для того чтобы проследить, как трансформировалось представление о способности воображения, сделан историко-сравнительный экскурс. Автором указаны концептуальные основания универсалистской этической теории, в рамках которой воображение относилось к сфере чувственности и не имело привилегированного статуса. Так, рационалистическая традиция, восходящая к ранней греческой философии, при формулировке этических учений отталкивалась в первую очередь от гносеологии, а главной добродетелью была мудрость, ассоциируемая с просветляющим разумом. Последователи фундаментализма Платона и объективизма Декарта рассматривали воображение как производное от слепых чувств. В статье показано, что переходной фигурой от рационалистической традиции к романтической, в которой воображение будет трактоваться как высшая форма активности духа, является Иммануил Кант. На основании герменевтического анализа текстов философа установлено, что у Канта способность воображения оказывается решающей для процесса мышления – знание трактуется им как синтез чувственности и рассудка в деятельности воображения. Также установлено, что эстетика Канта появляется в результате разрешения проблемы координации чистого и практического разума. Обосновывается вывод о том, что адепты прагматизма, рассматривая способность воображения как имеющую нравственную силу, развивают идею, которую впервые отчетливо сформулировал Кант. 

В статье поставлена проблема защиты личности от дискриминации при использовании нейропсихологических методов в пенитенциарной системе. В поле этической рефлексии в нейроэтике предлагается рассматривать не только новые возможности влияния на сознание и психическое здоровье человека, которые открываются в современных нейроисследованиях, но и включить методы, имеющие достаточно длительную историю. В качестве объекта исследования выбрана пенитенциарная система, что дает возможность взвесить регулятивные возможности нейроэтики в особых условиях априорного принуждения и недобровольности. Рассмотрено действие принципов уважения достоинства личности, добровольности в выражении согласия на участие в психодиагностических и психокоррекционных мероприятиях. Вопрос о выражении информированного согласия на нервно-психическое воздействие обсуждается по аналогии с биомедицинским вмешательством. Опыт применения нейропсихологических методов описан на примерах полиграфа (детектора лжи) и нейролингвистического программирования. Указано, что полиграф достаточно широко используется не только в дознавательной и судебной практике, но и в диагностике, при приеме на работу, при перемещении по службе, при поступлении в образовательные учреждения системы службы исполнения наказаний. В ситуации, когда клиент зависим от психолога, вопрос о добровольности выражения согласия на прохождение процедуры должен решаться в соответствии с принципом уязвимости. К представителям уязвимых групп следует применять правила, учитывающие особенности их положения. Несмотря на усовершенствование процесса детекции лжи с помощью полиграфа, нет уверенности в точности и достоверности получаемых данных. Однако они, как и результаты других методов психодиагностического исследования, в отсутствие надлежащих этических принципов, могут быть интерпретированы в ущерб личности. Нейролингвистическое программирование позволяет осуществлять сбор данных о подсознательных мотивах и оказывать на личность целенаправленное воздействие. При использовании этого метода также возникает проблема выражения информированного согласия с учетом специфики пенитенциарных учреждений. Результаты нейролингвистического программирования доподлинно личностью могут не осознаваться. Общей тенденцией в России является расширяющееся применение методов НЛП и полиграфа, что говорит о стремлении получить в руки нейропсихологические инструменты, которые позволят быстро достичь видимого результата, без особой заботы об этичности его получения, надежности, долговременности. Сделан вывод о том, что нацеленность на гуманизацию пенитенциарной системы в России с помощью психологической службы дает положительные результаты. Однако есть опасность использования методов психодиагностики и психокоррекции в манипулятивных и этически сомнительных целях, что ведет к утрате доверия к ней.

Цель исследования – идентификация и сопоставление выявленных теоретических подходов к нравственной экономике для обоснования фундаментальных оснований интегративного антропосоциального подхода. В качестве таких оснований выступают тесно взаимосвязанные антропное начало и социальный порядок. Работа представляет собой теоретический анализ подходов к нравственной экономике, объединенных автором в два укрупненных направления – антропно-нравственное и социально-экономическое. Методология исследования: комплексный подход для всестороннего рассмотрения предмета; общенаучные принципы дополнительности, многообразия и единства. В результате исследования выявлено наличие во всех рассмотренных подходах соответствующих концепций нравственного человека – Homo moralis, что позволяет в качестве первого основания нравственной экономики установить моральное антропное начало. Раскрыты и охарактеризованы основные формы социальности в проанализированных подходах, функционирующие в виде «деревенской общины», «религиозной общины», «православного трудового братства», «социального института», что позволяет определить моральный социальный порядок в качестве второго основания нравственной экономики. Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что путем идентификации и сопоставления имеющихся подходов к нравственной экономике определена ее антропосоциальная сущность: 1) как экономическая деятельность нового высоконравственного человека; 2) как совокупность межсубъектных экономических отношений, основанных на идеях нравственного гуманизма. В центре нравственной экономики находится человек, соблюдающий в межличностных отношениях экономики социума гуманистическую нравственность.

В публикации представлен обзор международной научной конференции «Человек в мире нейротехнологий: социальные и этические проблемы». Это один из первых   междисциплинарных форумов, где вопросы, возникающие в контексте развития нейронаук, обсуждали философы, этики, медицинские специалисты.  Конференция открыла новую тематику для гуманитарных исследований. Участники конференции часто вспоминали Б.Г. Юдина, потому что в разработке подходов к новому направлению его идеи были особенно востребованы. Б.Г. Юдина мы по праву считаем одним из основоположников биоэтики в России. На этой конференции были заложены основы изучения этических, антропологических и социальных проблем в нейронауках и нейротехнологиях – области, которая выходит за рамки биомедицины и заявляет о себе в качестве актуальнейшего тренда современных исследований. В задачи нейроэтики входит определение, оценка и менеджмент социогуманитарных рисков разнообразных научных направлений с префиксом нейро-, возникающих в свете новейших исследований мозга. За рубежом нейроэтика уже имеет статус сложившегося междисциплинарного направления, однако в нашей стране она делает первые шаги. Состоявшаяся в Москве международная научная конференция стала одним из первых значимых событий в ее становлении. Представлены основные тезисы наиболее значимых выступлений участников.

Развитие био- и нейротехнологий существенно меняет человеческую реальность и представления о самом человеке, создавая не только новые возможности, но и угрозы. В этих условиях новое звучание приобретает проблема дискриминации. В данной статье рассмотрен вопрос о потенциале нейроэтики в исследовании и предупреждении дискриминации, связанной с развитием нейронаук и нейротехнологий. Неопределенность дисциплинарной онтологии современной нейроэтики требует обращения к этому вопросу через призму различных трактовок ее методологии и предметного поля. Методология исследования опирается на две ключевые идеи: 1) трансдисциплинарность является реализацией философской методологии мышления в постнаучной реальности; 2) нравственные и правовые проблемы должны рассматриваться в гуманитарном измерении. Человек при этом понимается как существо особого рода, уникальным образом объединяющее в своем бытии противоположные характеристики: биологическое и социальное, естественное и искусственное, индивидуальное и коллективное, субъективное и объективное. Поэтому эффективной представляется диалектическая методология мышления. Эмпирическая база исследования – публикации, поднимающие вопросы дискриминации в связи с развитием нейронаук и нейротехнологий. Автор предполагает, что сложная природа феномена дискриминации обусловлена 1) гетерогенностью социальной реальности; 2) противоречивой биосоциальной природой человека, предполагающей взаимодействие по типу «конкуренция-сотрудничество»; 3) мировоззренческими установками и представлениями, обосновывающими и закрепляющими в культуре значимость некоторых различий и специфическое отношение к ним. Наши регулятивные возможности в вопросах дискриминации связаны с мировоззрением и культурными механизмами организации социальной жизнедеятельности. В статье проанализированы перспективы политической, идеологической, этической, научной и биоэтической постановки проблемы. Показано, что биоэтическая в наибольшей степени отвечает современным социальным процессам, предполагающим быструю трансформацию социокультурных способов бытия и его осмысления и технологизацию всех сторон человеческой жизнедеятельности и самой человеческой природы. Трактовка нейроэтики как новой этики нейробудущего, или же как способа редукции этических феноменов исключительно к нейрофизиологическими процессам, порождает риски дискриминации. Это связано с тем, что такая трактовка предполагает утрату субъектного характера человеческой деятельности и/или абсолютизацию единичного либо общего в понимании блага. Подобные представления допускают власть политического, идеологического или научного дискурса, что неизбежно влечет формирование дискриминирующего отношения и соответствующих практик.  Нейроэтика, понимаемая как этика нейроисследований и нейровмешательств, обладает невысоким потенциалом предупреждения дискриминации, который сводится к накоплению прецедентных практик и проблемных ситуаций, обусловленных новыми возможностями нейронаук и трансфером их результатов в различные социальные сферы. Только нейроэтика как часть биоэтического дискурса на новом проблемном поле дает теоретическую и методологическую возможность просчитывать и предупреждать возможные риски дискриминации.