Идеи и Идеалы

Культ прекрасных вещей явился следствием мировоззрения модерна и в свою очередь вылился в стремление художников и писателей наделить обыденные объекты эстетическими функциями. Большинство деятелей модерна, стремящихся к «эстетической автократии», создают перенасыщенное описанием красивых вещей или обилием изысканных эпитетов пространство (текста, холста или реальной комнаты), которое очень быстро начинает восприниматься как эстетизированная пошлость. Эстетизированные предметы быта переполняют не только реальное пространство, но и пространство художественное. Их экфрасис становится важной частью литературного текста. Литература модерна быстро приходит к исчерпанию выразительных возможностей такого экфрасиса, опирающегося на внешние качества вещи. Показателен в этом плане пример Ж.-К. Гюисманса. Одним из немногих творцов модерна, вызывавших непрекращающийся интерес последующих поколений, оказался Оскар Уайльд. Считая себя учеником Гюисманса, он также уделял большое значение описанию вещей, но при этом настаивал на принципиальной важности символического (тайного, глубинного) смысла, заложенного в вещи. Именно по этой причине экфрасис Уайльда не теряет литературной актуальности: помимо эстетической автократии, он насыщен игрой с разнообразными смыслами вещи, которая расширяет и углубляет художественное пространство текста.

Оптика взаимности религии и культуры – ведущая тема книги И.Н. Морозовой «Религия и культура: когниции принятия и взаимности». В современном социально-гуманитарном дискурсе актуальна потребность в уяснении логико-понятийных, тематико-содержательных предметных областей, в которых богословие, секулярное мировоззрение могут стать участниками диалога (сохраняя при этом различие в своей исходной духовно-целевой направленности). Идеалы и ценности классической культуры образуют одно из общих оснований христианства и светской культуры. Истоки напряженности во взаимоотношениях религиозного и светского компонентов в современном российском образовании – в эклектике их объединения. Автором также вводятся в научный оборот оригинальные тексты зарубежных ученых-естествоиспытателей, размышляющих о культурологических измерениях сакрального, известных социологов, религиоведов (С. Кауфман, Х. Касанова, Л. Вудхед и др.), богословов. Культура постсекулярности рассмотрена на этапе ее отказа от риторики конфронтации с религией. В книге собран и обобщен значительный научно-исследовательский, публицистический материал, в целом раскрывающий неоднозначную картину поисков российского общества после Перестройки необходимого консенсуса в отношениях религии и культуры.

Статья продолжает тематику, затронутую авторами в работе, где был рассмотрен начальный период становления советской цифровой электронной вычислительной техники и научно-технической политики СССР в этой области (конец 1940-х – середина 1950-х гг.)[1]. Были изучены такие аспекты, как информированность советских ученых и хозяйственников о новых видах такой техники, выявлена первоначальная область ее применения – советский Атомный проект. Можно с уверенностью сказать, что Атомный проект стал катализатором появления новых видов ВТ. Однако в недрах Атомного проекта создание вычислительной техники не рассматривалось как «большой проект». Более широкий подход продемонстрировали инициаторы разработки вычислительной техники в Академии наук и в Министерстве машиностроения и приборостроения СССР, создавая все новые виды и типы машин, увеличивая их мощность и расширяя предполагаемый круг применений за пределы военно-промышленного комплекса. В данной статье мы привели сравнительный анализ количества и качества отечественной ВТ на момент ее появления, основываясь на архивных документах. Прослежен процесс подготовки специалистов по обслуживанию новой техники, становление программирования. Анализируются конкурентные взаимоотношения ведомств, ответственных за развитие вычислительной техники и идеологическая ситуация, в которой создавались советские компьютеры. [1] Крайнева И.А., Пивоваров Н.Ю., Шилов В.В. Становление советской научно-технической политики в области  вычислительной техники  (конец 1940-х – середина 1950-х гг.) // Идеи и Идеалы, 2016, №3(29), т1 с. 118-135.

Статья посвящена проблемности отношений христианства с другими культурами как одной из ярких особенностей европейской цивилизации. Попытки понять это предпринимались на протяжении всей истории христианства. Необходимо учитывать постоянное проникновение в Европу с других континентов самых разнородных культур, которые вступали в экзистенциальный конфликт с этой религией. Одновременно есть смысл рассмотреть проблемные отношения христианства с собственно европейскими ментально-культурными композициями. Они естественно приходили в противоречие с христианством, сформировавшемся за пределами континента. Это особенно хорошо видно в период раннего христианства, когда оно было представлено в большей степени набором идей, чем суммой артефактов. К тому же христианство формировалось не за счет эволюции некоего изначального парадигмального знания, а в результате синтеза элементов почти всех известных тогда культур. В общих чертах рассматривается история взаимодействия христианства с европейскими культурными потоками, и некоторые формы и приемы его борьбы с ними. Особую роль в этой борьбе сыграла церковь, и христианизацию можно представить, как движение не столько религии, сколько церкви. Одновременно христианизация есть информационное завоевание нового пространства. Вместе с тем нужно учитывать роль этой религии в сохранении информационного единства Европы и борьбе с культурными интервенциями извне.

Статья посвящена поиску сокровенного смысла Библии и рождению традиции святоотеческой герменевтики и экзегетики в истории ранней христианской Церкви. В творениях раннехристианских апологетов фактически уже применялись пять основных способов экзегезы Священного Писания: буквально-исторический, нравственный, теоретический, типологический и аллегорический. Анализируется влияние Филона Александрийского, который, как показано, выделял две ступени богопознания – познание Бога из «сотворенных вещей» и восхождение ума к пониманию трансцендентности Божества. Климент Александрийский, в отличие от своего предшественника, не столько превращает библейский текст в философский трактат, сколько стремится трансформировать философские идеи в христианские, что, благодаря типологическому методу, ему удается. Целью настоящего исследования является раскрытие механизма взаимодействия двух теоретико-методологических традиций:  традиции апологии истин Божественного Откровения и традиции интерпретации текста Священного Писания, которая была систематизирована в Александрийской философско-богословской школе.

За любым каноном ценностей и за всяким поведенческим кодексом стоят образы человека. Они определяют не только стремления к достижению тех или иных общественных целей. В конечном счете всякое изменение этих образов приводит к революциям, радикально влияющим на развитие целых государств. В статье освещаются некоторые взаимосвязи и скрытые противоречия, таящиеся за Десятью заповедями Ветхого Завета, Нагорной проповедью Иисуса Христа, американской Декларацией независимости 1776г., связанной с ней французской конституцией 1791г. и, наконец, за Декларацией прав человека, принятой ООН в 1948г. Образ свободного и полноправного человека, отмеченного врожденным достоинством, находится в кричащем противоречии с тем, что представляет собой человечество, численность которого скоро достигнет десятимиллиардной отметки. Ограниченные возможности исчерпаемых ресурсов планеты Земля настоятельно требуют изменения наших традиционных представлений о человеке. Жизнь наших внуков будет определяться новым образом человека и тем, когда и как он будет выработан.

Участники круглого стола обсуждают несколько внутренне связанных между собой вопросов: как можно оценить отношения православной церкви и общества в России на современном этапе? Чем обусловлены препятствия для диалога между церковью и другими социальными группами в современной России? Нужен ли такой диалог современному российскому обществу и возможен ли он? Какова реальная и возможная роль научной интеллигенции в формировании нейтрального пространства для такого диалога? Участники ведут обсуждение в разных аспектах. Рассматривается история взаимоотношений церкви и общества, проблемы этих взаимоотношений на современном этапе, роль церкви в жизни современного российского общества, проблемы диалога между церковью и атеистами. Затронуты животрепещущие проблемы участия церкви в образовании и воспитании молодежи, вопросы влияния церкви на процессы культурного развития. Подняты острые вопросы борьбы православной церкви с религиозным экстремизмом, опасность влияния которого, особенно на молодежь, часто недооценивается. В конечном итоге возникает многомерная картина взаимоотношений между институтом церкви и гражданским обществом, представленным различными социальными группами.

Статья посвящена экономической культуре современных староверов-часовенных, проживающих в Северной и Южной Америке. Материалом для обобщения стали интервью и наблюдения, собранные во время экспедиций в Аргентину, Боливию, Бразилию и Канаду, а также опубликованные ранее работы. В первой части очерчивается характер деятельности и экономической культуры американских староверов, во второй – обсуждается выбор, который делают староверы-часовенные, решая вопрос о месте жительства и основном занятии; наконец, в третьей части показывается выявленный феномен диалектики бегства от мира и земного успеха. Сравнительный обзор хозяйственной жизни единой общности староверов выявил интенсивность  перемещений и добровольность в выборе места. В теоретическом плане статья показывает диалектическую логику экономического и религиозного выбора. Экономический успех, сопровождаемый потерей традиционного образа жизни и языка, провоцировал на новые перемещения. В свою очередь, подобно средневековым монастырям или нищенствующим орденам, группы староверов, сознательно выбиравшие изоляцию и удаление от мира, часто оказывались еще в более выигрышных экономическим условиях, что особенно ярко проявилось на Аляске и в канадской Альберте.

Предметом анализа явлется студенческое движение НГУ в 1963-1967 гг. Имеющиеся публикации на эту тему недостаточно покрывают его историю и  неточно квалифицируют это явление. Основным вкладом автора является сбор и анализ фактов о студенческом движении НГУ в 1960-х гг. Развитие гражданской активности явилось незапланированным побочным результатом Сибирского эксперимента, который остается актуальным в сегодняшнем поиске решений по обновлению общественной системы. Статья анализирует предпосылки и факторы студенческого движения, а также полный спектр их коллективной деятельности: самоуправление, клубные формы активности, суд над антисемитами,  участие в выборе ректора университета и в сохранении автономии университета и академических свобод, защита преподавателей и товарищей от политического преследования. Показано, что оно было первым открытым, легальным и наиболее продолжительным студенческим движением после 1920-х, примером оппозиции без диссидентства, движением по самоорганизации и изменению общественной системы снизу. Оно пошло дальше всех других студенческих движений того периода в формировании ячейки гражданского общества. Статья основана на фактах из истории университета, подкрепленных воспоминаниями студентов и преподавателей,  социологических наблюдениях  в сочетании с эссеистикой и документальными данными.

В статье представляются основные положения оригинального монгольского  религиозно-философского учения арга билиг. Предлагается рассматривать это учение как константу культуры Монголии. С опорой на это учение дается анализ памятников искусства Монголии разных видов. В результате этого анализа подтверждается исходная гипотеза об универсальности этого учения и его глубокой укорененности в мировоззрении монголов. Предметом анализа и интерпретации стали памятники искусства  Монголии.